Домой вернулся моряк, домой вернулся он с моря, и охотник пришёл с холмов... (Р.Л.Стивенсон, "Реквием")
Выходи! Рассчитайся на первый-второй
И не жди от кого-то ответа –
Кто сегодня палач, кто сегодня герой,
Кто сегодня умрет до рассвета.
Царь, царевич, король, королевич, портной…
Разберемся по детской считалке,
Кто вернется домой, кто уйдет в перегной,
Кто умрет на больничной каталке.
Кто – коленом по почкам, кто – лампу в лицо…
Не мешайте чужому веселью!
И трамвай выезжает, гремя, на кольцо,
Дребезжит золотой каруселью.
Что нам снится? За кем мы сегодня идем
И во что мы сегодня играем
Под колючим, пронзительным зимним дождем,
За дощатым соседским сараем?
Нам сегодня обещан обильный улов
И дешевое общее счастье,
И так сладко поет впереди крысолов,
Что душа разорвется на части.
О, кровавые прятки убийства и мглы,
Беспощадные жуткие танцы!
И фонарики пляшут, и лезут в углы
Патриоты, арийцы, повстанцы.
Горе слабым, растерянным! Горе уму!
В груде угольной у кочегарки,
Освещая глухую промозглую тьму,
Догорают живые огарки.
О, не все ли на свете – расстрел и погром,
О, не все ли – допрос и охота?
Что мы ищем и что называем добром,
Рядовые убийцы, пехота?
Пусть сегодня добром называется зло,
Пусть тюрьма называется раем…
Ты убит? Это значит, тебе повезло.
Мы игру без тебя доиграем.
Видишь, зубы дракона так густо взошли,
Золотые скрижали разбиты.
За распятым одним – миллионы пошли,
Миллионы распятых забыты.
Черный город, придуманный злыми детьми,
Новогодней мечтой загорится.
Эту желтую метку на память возьми –
Все когда-то опять повторится.
Карнавал завершился, и маска сползла.
Возвращается трезвое зренье.
Кто устал говорить о банальности зла –
Обречен на его повторенье.
(Александр Танков)
И не жди от кого-то ответа –
Кто сегодня палач, кто сегодня герой,
Кто сегодня умрет до рассвета.
Царь, царевич, король, королевич, портной…
Разберемся по детской считалке,
Кто вернется домой, кто уйдет в перегной,
Кто умрет на больничной каталке.
Кто – коленом по почкам, кто – лампу в лицо…
Не мешайте чужому веселью!
И трамвай выезжает, гремя, на кольцо,
Дребезжит золотой каруселью.
Что нам снится? За кем мы сегодня идем
И во что мы сегодня играем
Под колючим, пронзительным зимним дождем,
За дощатым соседским сараем?
Нам сегодня обещан обильный улов
И дешевое общее счастье,
И так сладко поет впереди крысолов,
Что душа разорвется на части.
О, кровавые прятки убийства и мглы,
Беспощадные жуткие танцы!
И фонарики пляшут, и лезут в углы
Патриоты, арийцы, повстанцы.
Горе слабым, растерянным! Горе уму!
В груде угольной у кочегарки,
Освещая глухую промозглую тьму,
Догорают живые огарки.
О, не все ли на свете – расстрел и погром,
О, не все ли – допрос и охота?
Что мы ищем и что называем добром,
Рядовые убийцы, пехота?
Пусть сегодня добром называется зло,
Пусть тюрьма называется раем…
Ты убит? Это значит, тебе повезло.
Мы игру без тебя доиграем.
Видишь, зубы дракона так густо взошли,
Золотые скрижали разбиты.
За распятым одним – миллионы пошли,
Миллионы распятых забыты.
Черный город, придуманный злыми детьми,
Новогодней мечтой загорится.
Эту желтую метку на память возьми –
Все когда-то опять повторится.
Карнавал завершился, и маска сползла.
Возвращается трезвое зренье.
Кто устал говорить о банальности зла –
Обречен на его повторенье.
(Александр Танков)
-
-
01.08.2014 в 10:12У нее восемнадцать голов.
Ее голос, как ключ Ипокрены, правдив
И, как роза Азора, лилов.
А как срубят ей первые три головы —
Так она запоет на фарси
И зеленой гадюкой скользнет из травы,
А о большем ее не проси.
У нее в Самарканде — двоюродный брат,
У нее в Бухаре — Шагане,
И глаза ее — звезды по десять карат,
И таинственный шрам на спине.
А как срубят ей новые три головы,
Запылают три синих костра,
И заплачет она по-английски: «Увы,
Я стояла за вами с утра,
Но опять мне достался пожизненный срок
В одиночке степного сельпо,
Где среди стеклотары, как смерть между строк,
Протекает река Лимпопо.
И опять мне придется сто лет повторять
Бесконечное „Мы — не рабы“,
И бессмертную душу в потемках терять,
Спотыкаясь о чьи-то гробы».