На ДР О.Б.

Так отчетливо кличет свобода -

что с ней делать, куда её деть?

То ль с балкона смотреть на природу,

то ль с без голоса тихо запеть,



то ли свечи зажечь. Одиноко

сгорбить плечи в заемном дому

и фальшиво из раннего Блока

отраженью читать своему,



и заплакать под сладкую ноту,

и прощенья у снимка просить,

и, не думая, по блокноту,

собеседника пригласить.



Это сладкое слово свобода -

никому, ничего, никогда!

А в окошке звезда небосвода,

и кухонная каплет вода,



и ненужная книга на стуле,

и несвежая роза. (Рефрен: )

-обманули, как есть обманули -

в этом вкрадчивом ужасе стен.



(с)

---

Прочёл

Нет безвыходных ситуаций.
Есть ситуации, все выходы из которых ведут в тупик.

Хм.

@темы: цитаты

---

..."Тройное правило", о котором все знают и которое всегда - в бесплодных поисках Mensura Zoili - забывают. НАДО БЫТЬ ОПТИМИСТОМ. Как бы плохо ни написали вы свою повесть, у нее обязательно найдутся читатели - многие тысячи читателей, которые сочтут эту повесть без малого шедевром. В то же время НАДО БЫТЬ СКЕПТИКОМ. Как бы хорошо вы ни написали свою повесть, обязательно найдутся читатели, многие тысячи читателей, которые будут искренне полагать, что у вас получилось сущее барахло. И, наконец, НАДО БЫТЬ ПРОСТО РЕАЛИСТОМ. Как бы хорошо, как бы плохо ни написали вы вашу повесть, всегда обнаружатся миллионы людей, которые останутся к ней совершенно равнодушны, им будет попросту безразлично - написали вы ее или даже не начинали вовсе.

Dixi et animam levavi.



Б.Стругацкий, "Комментарии к пройденному".

---

А Леночку-Mirion - http://www.diary.ru/~Mirion/ - поздравляю с рождением Катеньки!

Пусть на Дальнем Востоке будет расти ещё один хороший человек.

Леночка, поздравляю - и тебя, и мужа!

Да и свекровь - тоже.



Когда происходит такое, не нужно ни цветочков, ни прочих виртуал-украшений. Просто - пусть доченька растёт здоровой и любимой. Желанной. Самое главное - желанной.

---

Поздравляю лучшую в мире Адекватную Язву, г.Рига, с днём рождения.



http://www.diary.ru/~Maja/



Если бы она даже была Неадекватной, то всё равно бы поздравил. Потому что я таких Язв ещё никогда в жизни не видел и даже не предполагал, что они такие бывают.

Талантливому автору и хорошему человеку - всяческих успехов, удач, по возможности - счастья, и все мои респекты.



(Изображение Талантливого Автора и Хорошего Человека - в комментариях.)

---

СПб. Мой сын Митя со своей подругой Олесей.

(См. в комментариях).

---

Радикальный способ снятия сплина

В течение последней недели мною владел глубочайший сплин. Я только что вылечил его. Я только что вернулся домой с драки.



Сижу дома, никого не трогаю, занимаюсь с дочкой. Вбегает тесть (я его называю Пан Отец), машет руками:

-Внизу кого-то убивают!

Район у нас не самый благополучный. Я высунул голову в окно - действительно, у парадной катается по земле куча мала, все орут и машут кулаками. В самой середине - мои соседи-арабы (у нас в соседях на первом этаже живет семья арабов-христиан).

Глава семейства кричит по арабски и на иврите, призывает на голову некоего нечистивца одновременно гнев Бога-отца, Бога-сына, Духа святого, Аллаха, сил ада, демона Азраила и Малах-а-Мавета - ангела смерти.

Я пошел вниз - решил, что убивают соседа, причём решил, что убивают именно за то, что он араб. Правда, таких случаев - убийство араба за то, что араб - я как-то не очень припоминаю (в основном бывает наоборот, это они нас обычно режут за то, что мы... гхм, да); но в нашем сумасшедшем райончике всё может быть. Что вы хотите, если половина района - коренные израильтяне восточного происхождения с горячим темпераментом, а остальную половину делят между собой обладатели не менее горячего темперамента - выходцы из Грузии ( "шени деда, скажи слово про мой мать - я тэбя зарэжу" ), Бухары ( "мой дом - полный чаша, три сортира, шоб посрать где было, а у тебя, профессор - одни книжки, ты нищий, я таким в Самарканде милостынь подавал" ) и Эфиопии ( "да какой ты еврей, если ты - белый? Эй, белый обезьян, ты уже слез со свой банан? Шютка" ). Некоторое разнообразие в этот нижний палеолит вносит тонкая струйка приехавших из Одессы ( "мы живём теперича, сударь мой, в стране непуганых эфиопов" ), Бердичева ( "да шоб они все сгорели вместе со своей мелихой, а я лучше опять к моим бендеровцам уеду" ) и Москвопитера ( "как, Вы ещё не ходили на последний симфонический концерт Вагнера, который давал Зубин Мета???? Боже, какой пассаж! Ах, кстати, мне Ахмадуллина по секрету рассказывала, что Галич был морфинистом, ах, ах" ).



Итак, я бегу по лестнице вниз, подтягивая спортивные штаны на неспортивной фигуре, поправляя очки и теряя домашние тапочки. Дочка визжит, свесившись с площадки четвертого этажа - "не уходи, папочка, тебя зарежут!", супруга вторит ей голосом, вызывающим в генетической памяти ассоциации с иерихонской трубой: "оставь их, пусть разбираются сами! Вернись, поц, я всё прощу! Кому сказала - назад!! Так, можешь уже не возвращаться."



Мои соседи-израильтяне - благороднейшие люди. Как только где-то кого-то бьют, они, прислушиваясь к происходящему в парадной, мужественно прижимаются волосатыми ушами к бронированным дверям своих квартир (изнутри) и кричат жёнам, чтобы те немедленно вызывали полицию. Мне даже как-то странно поверить, что эти люди выиграли Шестидневную войну, а заодно, на протяжении последнего полустолетия, ещё пять войн.



Тапочки я теряю потому, что мне крайне симпатично арабское семейство, проживающее внизу. Их восемь человек, - папа Мухаммад - водитель автобуса, красавица-мама - домохозяйка Лейла, и шесть штук красавчиков сыновей, в возрасте от трёх до двадцати трёх лет: Ахмад, Ибрагим, Мустафа, Хафизулла, Сеид и Сулейман. В квартире у них - чистота и порядок, и никогда не доносятся истерические вопли, столь характерные для коренной части обитателей района в моменты дружественных семейных сцен.



Трижды на моей памяти эти совершенно, в общем-то, посторонние всем окружающим, иноязычные и иноверные люди вмешивались в скандалы, происходящие время от времени на улице, под их окнами, и пресекали готовившиеся натуральные кровопролития, разводя противников. Однажды, когда моей дочке было полгода, и она лежала в коляске под нашими окнами, гуляя со своей бабушкой - ныне покойной моей тёщей, пять соседских олигофренов подросткового возраста - дети потомственного иерусалимского нищего из старинного раввинского рода - принялись кидаться камнями в бабушку и внучку, норовя попасть, в основном, по коляске. Бабушка бегать не могла, внучка - тем более; пока я бежал по лестнице вниз, роняя, как водится, спортивные штаны, тапочки и очки, но со столовым ножом в руках, наши арабы, мигом сгруппировавшись и разделив обязанности, опередили меня: в мгновение ока двое сыновей выскочили на улицу, схватили олигофренов и от души навешали им пачек, ещё двое побежали к потомственному нищему старинного рода - объяснять пагубность поведения его детей перед лицом Христа, Аллаха и Бога-отца, а красавица Лейла тем временем повисла на мне, стремясь не допустить смертоубийства - ибо я, вращая глазами, как бык на корриде, уже выскочил на улицу, имея в руках кривой тесак, которым моя половина обычно рубит мясо на кухне. Позднее Лейла сказала, что у меня был вид обкурившегося шахида, спешившего на дело. Я не обиделся, ибо был благодарен ей за спасение моей души.



В данный момент выяснилось, что благородные потомки пророка из Медины вновь пострадали за правое дело. Из окна своего салона кто-то из их младших детей увидел, что какой-то синантроп с золотой цепью на шее, проходивший возле дома с девицей, вдруг накинулся на неё и стал бить кулаками по лицу. Не имея никакого представления о причине этого странноватого поведения, да и не очень задумываясь о нём, Хафизулла не то Мустафа выскочил на улицу и сшиб наглеца с ног. Девица убежала, а обладатель золотой цепи вскочил и, достав из-за пазухи нож, накинулся на моего благородного соседа, изрыгая сквернословия на примитивном уличном иврите, столь характерном для многих уроженцев страны, столь же физически развитых, сколь и убогих духовно. Я, памятуя старый долг перед сынами Мухаммада, уже бежал сверху с неразлучным тесаком, обычно хранящимся в специально отведённом для таких случаев укромном уголке кухни, но был опережен пятью братьями отбивавшегося, пострадавшего за даму. Тем не менее, выяснилось, что моё участие, причём именно с тесаком, было бы весьма своевременно для уравновешивания сил: со стороны центра района с воем и лаем, аки стая рыжих псов из Декана в погоне за Маугли, клубилось, быстро приближаясь, стадо питекантропов - приятелей носителя золотой цепи. Соседи, как обычно, мужественно выглядывали из окон своих квартир, подавая разношерстные, зачастую политически безграмотные реплики, и надеяться, как выяснилось, было совершенно не на кого.

Мы принимаем бой, вспомнил я некстати, и шагнул с крыльца.



Подбежавший первым австралопитек прыгнул на Лейлу, выскочившую вслед за мной, и сбил её с ног. Престарелый Мухаммад прыгнул на него и послал в нокаут умелым ударом каратэ, чем несказанно удивил меня. На него и сыновей накинулся выводок неандертальцев - существ, так приблизительно, из десяти, и в этот момент я сам, повинуясь инстинкту толпы, прыгнул вперёд, выставив перед собой неразлучный тесак. Моя Софа визжала сверху, но всё было уже в порядке: привлеченный живостью момента, из-за угла выскочил и, изрыгая чудовищную хулу на трёх языках, скачками нёсся к нам великолепный дядя Коля, бывший сиделец Гулага, восьмидесятилетний старец, обладатель железных бицепсов, держа наперевес гигантскую оглоблю с кривым гвоздём на конце.



Увидев дядю Колю, синантропы начали разбегаться. Вот они были - и вот их нет, как сказал кто-то из классиков.

Но дядя Коля жаждал крови. Он кинулся преследовать убегавшее с воем стадо, и успел-таки целиком всадить ржавый огромный гвоздь, торчащий из трехметровой оглобли, в зад носителя золотой цепи прежде, чем появилась, воя мигалками и плюясь бензином, наша доблестная полиция, поспевшая, как и всегда, к шапочному разбору.



Муса, ты пьешь арак? - слегка задыхаясь, спросил меня Мухаммад. Я пью арак, я пью всё, что горит, даже эту вонючую анисовую водку, иншалла, шукран, хабиби, ответил я соседу, и мы пошли к нему пить арак. Мы гордо прошествовали мимо вылезших из-за своих бронированных дверей соседей, громко полагавших вслух, что премьер-министром должен быть не Шарон, премьер-министром должен быть наш сосед - палестинец, потому что наш пелестинец защищает посторонних детей и женщин, а вот защитит ли посторонних, и даже своих, детей и женщин Шарон, это ещё науке неизвестно.



И мы ввалились в чистую, ухоженную квартиру с картинами итальянских мастеров по стенам и с большим кальяном в углу, мы уселись на пол, на прекрасный черно-красный ковер ручной магрибской работы, под маленьким распятием над окном, у инкрустированного столика с Библией на арабском, и Лейла с поклоном подала нам кувшин арака и мягкие, белые, пахучие лепешки с мёдом, и мы пили, и ругали покойного Арафата и живого Шарона, и со взаимными благословениями уверяли друг друга, что мы - Мужчины, и выпили почти весь кувшин, и тут раздался звонок, и в квартиру ввалилась полиция, привлеченная запахом арака и медовых лепешек, и с ними - моя Софа с мрачным дядей Колей, державшим под мышкой свою оглоблю.



И, между прочим, такое времяпровождение, как в вестернах Дикого Запада, - отличный способ снятия сплина.

---

Я никакой не хороший. Я просто усталый, раздраженный, озабоченный семейными проблемами, хроническими общественными неурядицами, перманентной финансовой неустойчивостью, неуверенностью в будущем моих детей, массой нереализованных тараканов в собственной голове, человек.



С детства я помню и всегда нарушаю внушенное мне золотое правило: если хочешь прослыть Хорошим Собеседником и Мудрым Человеком, всегда старайся говорить на темы, интересующие именно того, с кем разговариваешь. Упаси тебя Боже говорить о своих собственных проблемах. В таком случае ты рискуешь получить обвинение в Духовной Черствости, Эгоизме и Непонимании Всего Вообще.



Вот забавно! Когда мне было двадцать лет, я думала только о любви. А теперь я люблю только думать.

Раневская.



Сплин и тайм-аут продолжаются.

---

Некоторыми высказывается предположение, что для того, чтобы писалось и творилось лучше, желательно не выходить замуж (не жениться) и страдать в одиночку, ибо есть страшное подозрение, что счастливая семейная жизнь мешает сочинительству (с).

Будучи замужем за счастливым мужем, сочинительница больше будет думать о нём и о детях, нежели о творчестве.

Поэтому - рекомендуются варианты: несчастливого мужа при счастливой жене, или несчастливой жены при счастливом муже, или счастливого брака при несчастных обоих, или несчастливого брака при участии двух счастливцев.

А бывает ещё и не такое.

Бывают даже исключения.



Вообще же мне ничего не пишется, поэтому беру, как это модно на дневниках, тайм-аут.

---

Урсула Ле Гуин

.

---

В дополнение к списку учебной литературы, рекомендованной @дневниковцам

Как внеклассное чтение.



Димфна Кьюсак, "Черные лебеди". Книга австралийской писательницы, написанная полвека назад и изданная в советское время, но от этого отнюдь не ставшая хуже. Не было интернета, но имелся дневник, который велся на бумаге, с которым главный герой обращался более уважительно, чем многие и многие из обладателей электронных дневников - ДД (Дорогой дневник).

Рекомендуется к чтению - очень.

---

Трусливый Лев

Читатели, постоянные и не, господа и товарищи, люди и сказочные существа, друзья!



Нынче утром, проспавшись от новогодней, недюжинной дозы шотландского виски, помноженного в геометрической прогрессии на советское шампанское, и выйдя в эфир, я, наконец, услышал наивернейшее из определений своей личности. Я имею порядка 17 чужих определений моей личности, связанных с теми или иными литературными ассоциациями (я даже некоторым образом коллекционирую их - конфузливо хихикая, добавил он), но не встречал до сего утра характеристики более ёмкой, чёткой и мне запомнившейся.



Если кто-то не читал в детстве дивной сказки, то просьба немедленно исправить эту ошибку, которую я склонен рассматривать как трагическую.



N.: ...Сейчас, под этакое меланхолично-сказочное настроение новогодней ночи, я знаю кого ты мне напоминаешь: льва из страны Оз.

-----------------------

Ассоциация со Львом из Баума у меня плавно перетекает в ассоциацию с Трусливым Львом из Волкова. Баума, к сожалению, я так и не прочёл, хотя и наслышан, и весьма рекомендован. С дочкой ежевечерне мы изучаем Волкова.

И должен тебе сказать, что лучшей и точнейшей классификации моей персоны я вообще нигде и ни у кого ещё не читал.

Я сидел сейчас перед компьютером четырнадцать (я засек время по часам, это правда!) минут, и осмысливал. Не то, чтобы я был особенно тупым и до меня доходило медленно, как до жирафа, - но по ходу дела я автоматически рылся в памяти и находил всё новые и новые подтверждения ассоциации этого образа с моей персоной.



Это наиточнейшая их моих характеристик, связанная с литературными аллюзиями, которую я вообще когда-либо от кого-либо слышал.

Причём, безусловно, роль эта мне подходит именно ДО получения Львом смелости из рук Гудвина (представляла собой она, по Волкову, как ты помнишь, смесь валерьянки и шипучего кваса, но это к делу относится уже косвенным образом).

Образ этот, с моей точки зрения, идёт ко мне, как подшипник идёт к втулке - один в один.



Мы в восхищении, черт меня побери совсем - и я вовсе не подыгрываю. И в таком, доложу тебе, восхищении, что поимели желание немедленно, с минимальными купюрами, оповестить весь мой читательский мир о сем открытии и вставить его, открытие, в дневник.



Хорошо было бы ещё в качестве иллюстрации вставить в пост изображение Льва из классических иллюстраций к книге, но тут уж я, как известно, совершенно бессилен.

---

С Новым годом всех!

В комментариях - несколько фотографий зимних видов, присланных читателями по моей просьбе. Я понимаю, что, кроме меня, они мало кому нужны - большая часть читателей ежегодно обитает в ореоле этих самых видов - но мне хочется фотографии эти выложить здесь.

---

Когда виртуально знакомый мужчина методично отказывается прислать фотографию, ссылаясь на вздорные обстоятельства типа нефотогеничности, - то, по здравому размышлению, приходишь к выводу о том, что он - женщина.



Неожиданная ассоциация - из анекдота:

"Мужик, ты - снайпер! Ты попа-а-ал!!!"

---

Когда здоровяки, эгоистически пыша непониманием, радостно осклабясь, идиотически желают несчастному больному здоровья, то от этого сводит скулы. Но вот когда больной собрат из последних сил желает здоровья коллеге по счастью, то от осознания искренности пожеланий выступают на глазах слёзы.

---

Пастор

Мы познакомились с ним на Яффо, центральной улице Иерусалима, лет десять назад. Я шел по тротуару.

Высоченный, как дядя Стёпа, худющий, сутулый, одетый в белую рубашку, белые шорты, белые гетры, беловолосый, бородатый человек с белой ковбойской шляпой и в черных очках катился на странной конфигурации велосипеде против движения транспорта, громко распевая псалмы на английском языке.

Поравнявшись со мной, он остановился, взмахнул шляпой и заорал - хавр-ю???? Я вежливо улыбнулся в ответ - итс-окей, сэр. Он снял очки - гладковыбритое, розовое лицо с голубыми глазами оказалось совершенно младенческим.



В Вечном городе всегда хватало и хватает сумасшедших, к ним нужно относиться бережно, отвечать на их вопросы нужно вежливо; врачами официально зафиксировано некое психическое отклонение в поведении многих и многих лиц, пребывающих в именно в этой точке земного шара - как среди местных жителей, так и среди туристов. Заболевание, являющееся, скорее, временным помешательством, даже получило название Иерусалимского синдрома.

Я решил, что имею дело с одним из, так сказать, представителей. До сих пор не знаю, ошибался ли я тогда.

Мы стояли, болтая, около получаса, после чего я пригласил Питера к себе домой...



Мистер Брук родился и прожил почти всю свою жизнь в каком-то небольшом городке штата Иллинойс, Соединённые Штаты. Происходил он из семьи потомственных евангелических христиан, людей суровых, непреклонных, пуритански настроенных в плане отношения к простым радостям жизни.

Питер был удачливым бизнесменом - на своём заводике, где трудились около тридцати рабочих, он производил какие-то особенно удобные музыкальные унитазы - с подмывом, теплым сливом и ароматическим кондиционированием, как он мне рассказывал. Унитазы шли на расхват по всей Америке. Я не очень знаю, что имеется в виду, так как сам никогда на таких унитазах не только не сидел, но даже их не видел.

Дожив до семидесяти лет и сделав на супер-унитазах свои честно заработанные десять миллионов, он передал дела старшему сыну. В старости многие американцы, чтобы отдохнуть от напряженной жизни и не ссориться с детьми, предпринимают поездки в разные страны мира - оттянуться по полной перед появлением Костлявой, объяснял мне Питер.

Он не был исключением. Удалившись от дел, мистер Брук задумал совершить кругосветное путешествие на своём велосипеде.

У богатых - свои причуды.



Обладатель международного сертификата на музыкальные унитазы с теплым кондиционированием, глава многодетного семейства, примерный семьянин, имевший, помимо всего прочего, бумагу, удостоверяющую, что он является пастором, стопроцентный, типичный американец Питер Брук выкатил из гаража свой велосипед и, предварительно модернизировав его, тронулся в путь. Как мне показалось по его рассказам, домой возвращаться он не был намерен вообще...

Велосипед - для успешного всепланетного путешествия - был полностью переоборудован. Колеса были увеличены, рама удлиннена, со всех сторон свисали разнообразные крючки, зажимы, пищалки и прочие странные приспособления.



Питер побывал во многих странах мира. Он был в Южной Америке, в Гренландии (которую, по его словам, объехал по периметру), во всех странах Европы, в большинстве стран Африки, Азии, в Австралии, и даже на островах акватории Тихого океана. Невозмутимо, покуривая маленькую черную трубочку, распевая псалмы, раскачиваясь и нажимая на педали, он катился мимо египетских пирамид, пустынь Калахари и Гоби, вдоль мангровых джунглей Конго и аллигаторовых болот бассейна Амазонки.

И всюду, куда бы ни забросила его судьба миллионера на отдыхе, он умудрялся помимо своей воли вляпываться в совершенно экзистенциальные, пограничные ситуации. Он вовсе не искал их специально - они регулярно находили его сами.

В этом и состоял парадокс пастора Брука. Он рассказывал мне о них с искренним недоумением.



В лесах восточного Заира, в пятидесятиградусную, удушливую тропическую ночь его схватило воинственное племя пигмеев, вышедших на слоновью охоту. Племя видело белых людей эпизодически - не более пяти-шести раз в поколение, и по недоразумению решило, что Питер - колдун, целью своего визита поставивший не допустить удачной охоты. Его собирались сжечь на костре, и даже стали уже танцевать в соответствии с ритуалом, привязав пастора к стволу баобаба - но тут раздался рев и на поляну выскочил лев, пребывавший, по-видимому, в дурном расположении духа. Пигмеи бросились врассыпную, но привязанный Питер ухитрился достать из кармана своих шортов двенадцатизарядный "бурбон" с разрывными пулями - и всадил царю зверей всю обойму меж глаз.

После этого племя пожелало породниться с великим колдуном, и вождь племени порывался отдать ему в жены свою младшую дочку - двенадцатилетнюю черную красотку ростом метр десять. Питер с трудом избавился от необходимости стать зятем пигмейского вождя, подарив ему пустой патронташ и велосипедный звонок, и покатил дальше.



В Южной Родезии, которая теперь называется Зимбабве, Питера с ликованием схватили местные контрразведчики, в каждом белом подозревавшие американского шпиона, и с назидательными целями хотели отправить в кутузку на всю оставшюся жизнь. Тут дело уже не обошлось подарками типа пустых патронташей и велосипедных звонков. Чтобы подкупить стражников, Питер был вынужден полностью очистить свои карманы, где аккуратными перевязанными стопками хранились наличные и банковские чеки. В конечном итоге, ему дали сбежать, и даже вернули велосипед, и он помчался на юг - в сторону Южно-Африканской республики - распевая псалмы и проклиная тяжелое наследие колониального режима Яна Смита.



В Новой Гвинее, тремя годами позже, его чуть не съели местные каннибалы - запеченным со сладким бататом и для красоты обложенным пальмовыми листьями.



Он оказался в Югославии в разгар войны и, петляя по горным дорогам, был свидетелем расстрела боснийскими партизанами жителей какого-то сербского села. Ночью он подкрался к плохо засыпанной братской могиле и вытащил оттуда ещё живую пятилетнюю девочку. Посадил перед собой на удлиненную раму двухметрового своего чудовища, развивавшего после модернизации скорость до сорока километров в час, и умчался, распевая псалмы.

Девочку он передал властям после двухдневных блужданий по горам и, не слушая благодарностей, вновь сев в седло, тут же через Венгрию, Чехословакию и Болгарию отправился в Россию. Эта страна всегда привлекала его, как он говорил, своей мифологичностью и легендарностью. Он хотел проверить, действительно ли тут на Красной площади в Москве ходят полярные медведи, а в Петербурге по ночам не выпускают детей на улицы ввиду того, что по Невскому проспекту блуждают забредающие из ближнего леса стаи волков.

Будучи стопроцентным американцем из провинции, он допускал, что, возможно, сказка - ложь, да в ней - намёк.



Медведей и волков на улицах столичных городов Питер так и не увидел, зато он увидел много такого, что ещё лет двадцать назад иначе, чем дурным мифотворчеством из дрянного фантастического романа, назвать было бы трудно.

Он оказался на Кавказе и даже умудрился каким-то образом на своём велосипеде попасть в зону боевых действий. Тут он тоже кого-то спасал - просто потому, что случился рядом. Кого он спасал конкретно - русских детей от чеченских боевиков или чеченских детей от боевиков русских - я так и не понял; понял только, что он вывез на удлиненной раме велосипеда на Большую землю группу совершенно обезвоженных детей, находившихся в коматозном состоянии из-за беспрерывного, трехдневного обстрела какой-то школы, где, кроме детей, засел ещё кто-то.

Его опять благодарили и сфотографировали для какой-то газеты, хотели даже представить к награде, - но он уже ехал на восток, распевая псалмы.



Он проехал Россию насквозь - от Калининграда до Владивостока. Путешествие по осколкам бывшей империи заняло у него полтора года... В дороге он неплохо выучил русский язык. Уроженец Иллинойса, отродясь не знавший ни одного языка, кроме английского, за десять лет международных странствий он довольно свободно навострился изъясняться на доброй дюжине языков.



После России, где его, по собственным словам, взяла тоска, он побывал ещё в Японии, Китае, Южной Корее, во Вьетнаме, Камбодже, Лаосе, Бутане, Новой Зеландии, на островах Полинезии, Меланезии и Микронезии - и всюду попадал в истории.

В Синае он оказался одним из заложников в третьеразрядной гостинице, захваченной группой бедуинов-камикадзе. Как во всех аналогичных историях, здесь опять оказались замешанными дети. Полиция и части национальной гвардии, обложившие гостиницу, не могли ничего сделать с разбушевавшимися бедуинами, но идти на их требования они тоже не желали. Когда было объявлено, что заложников будут убивать по одному, раздался треск, и из ворот гостиницы выехал распевающий псалмы Питер.

На раме его велосипеда сидела куча детишек, которых он придерживал обеими руками - спереди и сзади; велосипедом он управлял при помощи ног. Велосипед, по массе своей после модернизации напоминавший, скорее, легкий танк, на большой скорости, но плавно наехал на террориста, стоявшего при воротах. Тот не успел отскочить в сторону, так как очень удивился, и пастор сбил его, успев подхватить с земли автомат. Ему стреляли вслед и ранили в руку, но он успел домчаться до цепочки солдат. Дети были сгружены, Питер был перевязан, бедуины сдались властям.



За эти годы я встречался с Питером неоднократно. Мы сидели у меня дома, за стаканом грога, и пастор рассказывал всё новые и новые истории, а непривычно тихая моя жена безропотно подносила ему всё новые и новые порции. Постепенно во мне росло странное убеждение, что я где-то, когда-то, уже видел его - или его прообраз.

Вчера ночью снизошло озарение. Я понял наконец, кого мне мучительно напоминает стопроцентный провинциал-американец. Ведь это он - летчик и охотник на акул Бен из "Последнего дюйма" Джеймса Олдриджа! Бен, имеющий диплом пастора...

Профессия - герой, вспомнил я.



Я знал, что месяц назад Питер отправился в очередное путешествие, на Андаманские острова - навестить вождя дружественного папуасского племени, который оказал ему гостеприимство лет шесть назад.

Вчера ночью я услышал по радио, что количество жертв землятресения и цунами, потрясших Восточную Азию, превысило семьдесят тысяч человек.

Но среди имен этих жертв не будет имени американского пастора Питера Брука.



Ни одного жителя островка, на котором задержался Питер, в живых не осталось. Ураган смыл в море их хижины, стоявшие на побережье, но пастор, видя приближавшийся с запада девятый вал, успел вскочить в седло, схватить какого-то малыша, крутившегося под ногами, посадить его на раму велосипеда и помчаться в горы.

Через трое суток его обнаружила спасательная команда англичан, пролетавшая над островком на вертолёте...



На вершине горы, разведя опозновательный костер из пальмовых веток, держа на коленях папуасского младенца, прислонившись спиной к вещмешку и невозмутимо покуривая трубочку, сидел пастор. Знаменитого велосипеда при нём не было... Велосипед, переживший Конго, Зимбабве, Сербию и Чечню, сорвался со скалы и утонул в море во время бури, успев выполнить последнюю задачу - донести своего владельца до безопасного места.



Вертолетчики, высадившись на вершине горы, увидели абсолютно седого белого человека, держащего на руках черного ребёнка. Он вежливо улыбался и приподнимал в знак приветствия ковбойскую шляпу. Одной рукой он почесывал младенца за ухом, другой - на отлёте - держал дымящуюся трубочку... и, конечно же, пел псалмы.

---

Забавный тест от Daina с несколько неожиданными результатами:



http://vikrob.narod.ru/sex.htm



Может, кому-нибудь будет интересно.



Мои результаты - в комменатиях. Гхм.

---

Я всегда хотел быть негодяем, которому на всё наплевать с высокой колокольни, но если вы не негодяй, то тут-то вы и начинаете себя чувствовать негодяем, потому что настоящие негодяи вообще ничего не чувствуют. Из чего выходит, что единственный способ не чувствовать себя негодяем - это стать им.

(Эмиль Ажар)

@темы: цитаты

---

И вот, при температуре выше 39,5 бывают странные мысли, реакции и видения. В четыре часа утра мне мерещились: маленькие зелёные человечки, шатер бедуинов, на коврах которого я возлежал, тихонько крутя в руках чашу с чачей, река Сырдарья, текущая по горным ущельям, и песня Юлия Кима: ах, это пиво, ах эти вина/ах эта ча-ча-ча/шум в голове /мы не допили здесь - и половины.

А также возникла странная мысль: после Октября, в новейшей истории России, наблюдалось любопытное чередование лысых и волосатых вождей. Они сменяли друг друга в порядке строгой очередности. Ленин - лысый; Сталин - волосатый; Хрущёв - лысый; Брежнев - волосатый; Андропов - лысоватый; Черненко - волосатый; Горбачев - лысый; Ельцин - волосатый; и, наконец, Путин - редковолосый до лысоватости. Лысые были по преимуществу реформаторы, а сменявшие их волосатые были более склонны к реакционности. В последней паре, как исключение из правила, это соотношение поменялось.

Вероятно, лишь при высокой температуре могут родиться столь дикие мысли.

---

Что идет Юпитеру, не идет быку. По правде сказать, это и Юпитеру-то не слишком к лицу.