"Когда 14 декабря 1825 года раздалась пальба из орудий,
читать дальшеначальница Патриотического института обратилась к воспитанницам с такой речью: "Это Господь Бог карает вас, девицы, за ваши грехи. Самый главный и самый тяжкий грех ваш тот, что вы редко говорите по-французски и, точно кухарки, болтаете по-русски". "В страшном перепуге, - говорит автор воспоминаний, - мы вполне познавали весь ужас нашего грехопадения и на коленях перед иконами, с горькими слезами раскаяния, тогда же поклялись начальнице вовсе не употреблять в разговоре русского языка. Наши заклятья были услышаны: пальба внезапно стихла, мы успокоились, и долго после того в спальнях и залах Патриотического института не слышалось русского языка"
Елизавета Водовозова (Цевловская), "На заре жизни".
В детстве - одна из любимейших моих книг, наряду с "Подлинной историей маленького оборвыша" Джеймса Гринвуда. В советских изданиях для детей соответственно обе книги, наряду с сокращением текста и легкой цензурой (все же речь шла о допотопных временах), менялись названия: "Подлинная история" превратилась просто в "Маленького оборвыша", а действительно документальное мемуарно-автобиографическое панно Цевловской обратилось в "Историю одного детства". Лет с семи помню картинку на титульной странице издания пятьдесят какого-то года - маленькая девочка в старинном взрослом платье, стоит в темном зале, прислонившись спиной к колонне и опустив голову.
Как же я ее люблю! Жму руку единомышленнику. Перечитать захотелось - спасибо, что напомнил.
az.lib.ru/w/wodowozowa_e_n/
05/08/1844 -- 23/03/1923