Домой вернулся моряк, домой вернулся он с моря, и охотник пришёл с холмов... (Р.Л.Стивенсон, "Реквием")
Даже для глупой Овцы
Есть у тебя леденцы.
Есть у тебя леденцы.
(с)
Schreiben, schrieb, geschrieben...
- Сударь, в каждом произведении должна быть сверхзадача. Вы знаете, что такое сверхзадача, сударь?
- Я знаю, что такое сверхзадача. Дальше.
читать дальше- Очень хорошо. А теперь скажите...
- Подождите. Что - в каждом произведении?
- В каждом, сударь, в каждом...
- В туалете типа "сортир" сверхзадача должна быть тоже?
- Гм... Признаться, сударь, я никогда не думал о таких низменностях... о низинах, то есть...но...
- А о возвышенностях?
- Вот-вот! Мы хорошо понимаем друг друга. Но, сударь, мы говорим не об архитектуре. Мы говорим о литературе.
- Что, только в литературном произведении должна быть сверхзадача?
- Ну... в науке тоже.
- В живописи? В музыке?
- Вероятно. Но мы...
- Мы говорим о литературе. Я хорошо это усвоил. Сударь.
- Да. Так вот. ...так что? Вы меня постоянно сбиваете с мысли. Вы все время влезаете и не даете продолжить (какое отвратительное свойство характера!) Так. Да. Вот, скажем, Свифт. Почему это произведение стало, не побоюсь слова, великим произведением? На все века, можно так выразиться. Гениальным произведением. Потому как...
- Какое произведение?
- Свифта! Сударь, у вас что, чесотка? Почему вы вертитесь? Вам не сидится на месте? Мы...
- У Свифта было много произведений. И у Дефо.
- Боже, вы невыносимы!
- Всевышний невыносим? Знаете, а это идея!
- Свифт! Дефо! Вы... я...
- Дефо точно невыносим. Правда, у него была сверхзадача...
- Вы! Вы невыносимы! Вы пришли слушать лекцию или чесать в... в носу?
- Иногда так, иногда этак. В зависимости от ситуации.
- Дефо... то есть, я хотел сказать, Свифт хотел показать - и показал, сударь, талантливо показал! - уродливость общества той эпохи, в которой жил. Это была его - что?
- Сверхзадача.
- Вот! И посему его произведения остаются актуальными до сего дня, их читают и будут читать. Вы понимаете, сударь?
- А Дефо?
- Что - Дефо? О, Дефо! У Дефо была куда более скромная сверхзадача - показать трудолюбие отдельно взятой личности, попавшей в экзистенциальную ситуацию. Вы понимаете, о каком произведении мы рассуждаем. Не так ли?
- Довольно нудная сверхзадача, по-моему. И в первоначальном варианте "Робинзона" было еще в пять раз больше текста, чем в том, который все мы читали в детстве. Меня всегда куда больше интересовал вопрос - как он, проведя столько десятилетий на уединенном острове, справлялся с проблемами инстинкта продолжения рода. По-моему, режиссер одной из старых экранизаций романа довольно двусмысленно показал этот момент - так, что зрители в зале переглянулись.
- Вы имеете в виду вечерний эпизод с Пятницей?
- Я имею в виду утренний эпизод с козами.
- О Боже!
- Впрочем, вернемся к нашим буридановым баранам.
- К ослам!
- Нет, именно к баранам. Итак, Дефо. Да, Дефо... кстати, Свифт искренне ненавидел своего выдающегося современника. Он считал его автором-приспособленцем, земледельческие и ремесленные потуги, равно как и праведная жизнь героя которого не стоят кучки дерьма последнего из йэху.
- Тем не менее он выполнил свою сверхзадачу!
- Несомненно.
- Вот - Горький.
- Чего - Горький?
- Вы "Мать" читали, сударь?
- Я читал даже Умберто Эко!
- Я спрашиваю вас о Горьком. Обратите внимание, что в своем романе поставленную сверхзадачу выполнил и этот автор. Куда более скромную, чем у Свифта и тем более у Дефо, но - выполнил. Он схематически избразил язвы современного ему капитализма. И бичевал их. На примере одной отдельно взятой трудовой семьи.
- Поэтому этот роман сейчас решительно никто не читает. Это ужасный роман.
- Возможно; однако свою сверхзадачу Горький выполнил.
- Где же логика? Автор выполнил сверхзадачу в произведении - а в итоге никто этого произведения не читает. Оно ушло и, скорее всего, уже не вернется к читателю. Я предпочитаю произведения, написанные Бог весть когда, в которых нет никакой видимой сверхзадачи, но которые читаемы до сих пор. И, между прочим, будут читаемы, сударь.
- Нет и не может быть вечным произведение, лишенное сверхзадачи!
- Какая сверхзадача стояла перед Хармсом? Наглядно показать, какие большие огурцы продаются в советских магазинах?
- Наверняка стояла. Может быть, он сам для себя ее не сформулировал, но, будучи автором с большой буквы, будучи мастером (тоже с большой), выполнил ее a priori.
- Сколько сегодня больших и маленьких букв...
- А Джанни Родари? Вот пример увлекательнейшего чтения якобы для маленьких, на самом же деле - для взрослых. И Карло Коллоди. Бог ты мой, Карло-то Коллоди! Ведь "Пиноккио" - нравоучительная повесть с ярко выраженной сверхзадачей.
- По-моему, в "Буратино" нет никакой особой сверхзадачи, а дети читают его больше, чем классического "Пиноккио". И Волкова со всей его серией.
- Слушайте, вот тексты Шевчука, наконец. Гражданственность позиции...
- А строчку другого автора "я целовал ее в рот, а она меня - наоборот" молодежь распевает вот уже тридцать лет. И будет еще распевать.
- Что это за мерзость?
- Это Майк. Вы знаете Майка? Я его очень люблю. Он нежный.
- Поговорим о чем-нибудь другом. Например, в чем заключается сверхзадача ваших собственных произведений, сударь?
- Понятия не имею.
- Подобного ответа следовало ожидать...
- Я как тот в телеге: что увижу, о том пою. Когда сажусь и начинаю писать, никогда не знаю, что выйдет и выйдет ли вообще. И о чем именно, не знаю тоже.
- Понятно. Критический реализм, постепенно вытесняемый сюрреализмом.
- Опять большие и маленькие буквы.
- Как?
- Неважно. Я понятия не имею, какая у меня сверхзадача. Я беру тему и начинаю ее крутить между пальцами. Иногда возникает желание описать ситуацию. По ходу возникает невнятное ощущение идеи, которую хочется донести до читателя. Иногда возникает. А иногда нет. Когда не возникает, я знаю, что написанная вещь может понравиться чисто с технической точки зрения, но в дальнейшем - как самодостаточное произведение - умрет. Мало ли кругом покойников. Вот и всё. Правда, обычно находятся профессионалы литкритики, которые выкапывают эту вашу сверхзадачу буквально в любой моей вещи. Я читаю и диву даюсь. И Довлатов тут, и Бабель, и Фицжеральд, и даже Фолкнер.
- Дорогой мой! У литературных критиков - своя сверхзадача, и именуется она литературной критикой. Это их хлеб. Плевать им на вас. Им нужно выполнить свою сверхзадачу... Итак, мы подошли к закономерному выводу, следующему из нашей увлекательной беседы. У вас нет сверхзадачи. Печально, но факт. По крайней мере, вы сами утверждаете это.
- Слушай, ты вообще меня читал?
- Нет. А это необходимо?
- Знаешь, я напишу о нас с тобой зарисовку.
- Разве мы перешли на "ты"?
- Простите, сударь. Поскольку я мыслю почти исключительно ассоциациями, то обещаю, что литературная сторона этой зарисовки навеки останется для вас несформулированной.
- А именно?
- Именно - что?
- Какую ассоциацию порождает ваше творческое "я" как отражение нашей увлекательной и, не побоюсь этого слова, поучительной беседы?
- "Тут голос раздался Кокоши:
- А можно мне кушать калоши? -
Но Ваня ответил: - Ни-ни,
Боже тебя сохрани!"
-
-
12.10.2010 в 23:40Давно было любопытно, как оно рождается. А в этом рассказе можно узнать.
А про критиков даже соглашусь с тем, другим сударем ))
Спасибо. Так понравилось. А еще ты пишешь легко. Т.е. не развлекательно, но, там, внутри становится легко.
-
-
13.10.2010 в 01:08Моя литературная ассоциация:
читать дальше
...и визуальная:
читать дальше
=)
-
-
13.10.2010 в 08:25Таня! Это такая прекрасная визуальная ассоциация, что я сохраняю ее на жестком диске обоих компьютеров - рабочего и домашнего. Пожалуй, я даже использую ее в посте. Литературная ассоциация, впрочем, тоже очень хороша.
Ночью я беседовал с Иовом. Два пессимиста подействовали друг на друга так, что захотелось именно что зажать дырку от пробитого виска. И тут я рассказал ему о сверхзадаче и об эпиграфе к ней, и эпиграф этот - "Папочка, Ты нехороший! / Даже для глупой Овцы / есть у Тебя леденцы..." - объяснил как ассоциацию к плачу Иова, к его личному обращению ко Всевышнему. Так он захохотал и сказал, что это отменно и что за последние две с половиной тысячи лет никто не был в состоянии его рассмешить.
-
-
13.10.2010 в 14:27