Прочтя у Лазариса заметку от 8 марта о перспективах предстоящей войны, -
www.vladimirlazaris.com/zametki.HTML , -
распечатал ее и принес на собрание. Заметку зачитали вслух. Писатели помрачнели, но показали себя стоиками: они выпили и закусили. Все равно от нас ничего не зависит практически, - сказал Трестман, - так что будь что будет, а я лично буду писать стихи, чего и вам советую. Тем не менее он взял листок с распечаткой и пошел в другую комнату звонить Майе Каганской. Зачитал ей текст заметки по телефону. Майя помолчала и сказала:
- Пришло время обживать ужас.
Вдохновленный этой фразой, Трестман вернулся и сел писать стихи. Майя тем временем села к компьютеру, сама нашла в интернете текст заметки Лазариса и пошла звонить Дине Рубиной, чтобы зачитать ей ее вслух. Пока они разговаривали, стихотворение Трестмана было уже готово.
Монолог с сигаретой
"Живи я на тридцатом этаже,
я из окна бы выбросилась..." -
спичка
взлетела к сигарете по привычке...
"Я собралась повеситься уже,
да руки не дошли..."
В ее бокал
упал зрачок горящей сигареты,
казалось, хороня ее секреты,
и дым стекло слепое обтекал.
Она взглянула, будто в решето,
в потресканное зеркало без рамы,
и весть прочла в изломах амальгамы:
"Мы живы между адом и "ничто".
И "завтра", и "сегодня", и "вчера"
сошлись в одну пронзительную точку:
- Я обживаю ужас в одиночку,
не спрашивай - зачем?
Пришла пора.