На сайте "Воля" вывесили Оксанины вирши. В люди вышла. Сколько я ей говорил - тебе писать надо. Вот - печатается вовсю, на трёх уже сайтах. А я - побоку. И сам виноват. Грустный параноик. Такую деффку упустил, кретин.
Руссо туристо! Облико морале!
"Не убий",- учили, не спи, не лги...
Я который год раздаю долги.
Но мешает давний один должок -
Леденцовый город, сырой снежок,
Что ещё в испарине ТЕХ времён.
Был студент речист (не весьма умён),
Наряжался "рыжим" на карнавал,
По подъездам барышень целовал.
Я тогда любил говорящих "Нет" -
За капризный взгляд, ненаглядный свет.
Просыпалась жизнь, ноготком стуча,
Музыкальным ларчиком без ключа.
Голосит разлука, горчит звезда.
Я давно люблю говорящих "Да".
Всё мне снится - сердце сквозь старый лёд
Колокольным деревом прорастёт.
А должок остался - на два глотка.
И записка мокрая коротка.
Засмолил бутылку воды морской -
Той воды морской - пополам с тоской.
Хорошо безусому по Руси
милицейской ночью лететь в такси:
Тормознёшь лбом, саданёшь в стекло...
А очнёшься вдруг - двадцать лет прошло.
Я забыл, как звали моих подруг.
Дальнозорок - сделался близорук.
Да и ты ослепла почти, душа,
В поездах простуженных мельчеша.
Наклонюсь лбом, припаду к сети.
Двадцать лет прошло, будто двадцать дней.
То ли мышь под пальцами, то ли вошь.
Поневоле слёзное запоёшь:
"Хорошо безусому по Руси
милицейской ночью лететь в такси!.."
Тормознёшь лбом, саданёшь в стекло...
А очнёшься вдруг - двадцать лет прошло.