[libdragon]

360vr.com/2011/06/22-discovery-flight-deck-opf_...

Это - кабина управления шаттлом. Подождите, пока всё загрузится и начнет вращаться, и смотрите, и крутите - оно того стоит.

Когда я учился в шестом классе, мои одноклассники по следам "Туманности Андромеды", которую прочли в библиотеке моего папы, начали формировать экипаж космического корабля, который отправится... я не помню уже, куда. В туманность Андромеды, вероятно. Капитаном корабля был Димка. Он вообще очень любил всё, связанное с космосом, и регулярно тренировался на перегрузки. В спортзале. Он забирался на шведскую стенку и прыгал оттуда на маты. Это почему-то так называлось - тренироваться на перегрузки. Еще он изучал траектории полетов. Для этого он приходил ко мне домой на шестой этаж и кидал из открытого окна нашей кухни треугольные пакеты из-под молока, в которые вместе с остатками молока была налита вода из водопровода. Такие пакеты мы получали в школе на завтрак. Или на обед. Я уже не помню. По-моему, их выдавали тем, кто оставался на продленный день. Я все время оставался на продленный день, потому что был отстающим. Димка отстающим не был, - капитану нельзя быть отстающим, - но он активно использовал меня для доставания этих пакетов, необходимых для будущих межзвездных экспедиций. Из-за этих пакетов он согласился включить меня в команду, как будущего действительного члена экипажа. Встал вопрос - кем я могу быть в сорок седьмой звездной. Я не могу вам объяснить, почему наша звездная была именно сорок седьмой. Так сказал Капитан. Я спросил, кем же я буду. Вова, наш космический техник, сразу сказал, что возьмет меня завхозом. Я не успел обидеться, я встревожился. Мне не пришло в голову, что это странная должность для звездоплавателей; мне пришло в голову, что завхоз должен вести строгий учет приборов, костюмов, сморкалок и всего прочего имущества экспедиции, а у меня со счетом всегда было плоховато, потому я и ходил на продленный день, - не говоря уже о том, что ни в каких приборах, кроме папиной электробритвы, я не разбирался совершенно, и даже в папиной электробритве разбирался очень и очень плохо. Вообще, все мои познания в технической области ограничивались умением свинтить лампочку на темной лестнице. Видимо, учитывая все это, наш звездотехник и предложил для меня такую экзотическую должность. Правда, в составе экспедиции был человек, разбиравшийся во всем этом еще хуже меня, - наш одноклассник Игорь, которого выдвинули на должность электродворника. Я затрудняюсь объяснить, что это за должность, скажу только, что Игорь согласился немедленно. Ведь Капитан объяснил, что все население планеты покинет пределы Солнечной системы, и если Игорь не хочет остаться один, то пусть радуется и такой должности. Блатная работенка у тебя будет на борту ракеты, метлой махать, - сказал Капитан и покровительственно похлопал экспедиционного дворника по узкому плечу. Итак, открытым оставался вопрос о должности для меня. Астронавигатором мы тебя сделать не можем, - объяснил Владик, взятый на корабль в должности гитариста (он уже тогда неплохо знал три аккорда), - ты можешь нажать не ту кнопку, и мы провалимся, скажем, в черную дыру, или вовсе будем выкинуты из этого времени и пространства в иную вселенную. Ты не обижайся. - Я не обижался. Я уже заранее боялся подходить даже к двери кабины пилотов. - Братцы, но кем же нам его сделать? - спросил озадаченный Капитан. - На земле его, ясен перец, оставлять нельзя, тут же все погибнут в недалеком будущем, а он такой домашний, неприспособленный. - И тут его осенило. - Мы запишем его в состав экспедиции корабельным историком! - А что я должен буду делать? - спросил я. - Гм... ну, книжки читать. Истории рассказывать. А когда мы достигнем Тау Кита, ты будешь проводить сравнительный анализ. - Анализ чего? - испугался я. - Гхм... ну, не знаю. Чего-нибудь. Экономических формаций, например. - Я очень обрадовался. Ведь, пока мы долетим не то что до туманности Андромеды, но даже и до Тау Кита, пройдет много лет, и все это время я смогу читать книжки. - Но в корабельную рубку я тебя не пущу! - сказал Капитан. - Ни тебя, ни Дворника. Хорошо? - Очень хорошо, - сказал я и сразу пошел домой, и сел читать "Магелланово облако" Лема. Там, среди прочего, шла речь об одном предмете, который меня насторожил. Мы совсем забыли об этом предмете, когда готовили нашу сорок седьмую звездную. Нужно доложить Капитану, подумал я, и на следующее же утро, придя в школу, доложил.

- А девочек мы в экспедицию возьмем? – спросил я. Это мысль несказанно поразила Капитана, а вслед за тем – и всю команду, которая была срочно созвана на совещание во время большой перемены.
- Гм… гм… А зачем тебе в экспедиции бабы? – мужественным басом спросил Данила, взятый на корабль на должность космического официанта.
Я стушевался. Я тогда действительно не мог объяснить, зачем на корабле нужны девочки. Мне только очень хотелось, чтобы по крайней мере одна девочка в экспедиции участвовала тоже.
– Они только под ногами путаются и все время просятся домой. Сопли за ними вытирать. И салфетки подбирать.
- Какие салфетки? – спросил дворник Игорь.
- Ну, они же сморкаться будут в салфетки. В наши космические салфетки. Вот, кстати, завхоз, тебе первое задание: рассчитать, сколько сморкалок будет валяться в каютах и коридорах к исходу первого года полета при расчете двенадцать салфеток на один зареванный нос в сутки.
При слове "рассчитать" мне немедленно стало плохо. Тем не менее дело обстояло вовсе не так худо: космический техник Вова просто уже забыл, что меня приняли в экспедицию на штатную должность историка.
- Для того, чтобы утирать им сопли, - изрек мудрый Капитан, - у нас есть Дворник. – Пусть ест хлеб не даром. Возьмешь с собой, кстати, две запасные метлы и один совок.
- Хорошо, - сказал послушный Игорь. После нескончаемых двоек и вызовов родителей на классные собрания, где его постоянно ругали, перспектива собирать зареванные девчачьи салфетки вовсе его не пугала.

Общим открытым голосованием было принято решение девочек в экспедицию не брать. За это проголосовали все, кроме меня и нашего дворника. Я проголосовал против, и это был первый сознательный протест в моей жизни. Космический дворник Игорь при голосовании воздержался, так как, с одной стороны, был законопослушным членом общества и ненавидел конфликты в любых формах, с другой – был тайно влюблен в нашу классную руководительницу Александру Алексеевну. Скорее всего, он не возражал бы, если бы ее взяли в экспедицию. Сама мысль об этом заставила бы меня малодушно отказаться от участия в космическом полете, я предпочел бы остаться на гибнущей планете, и даже совершенно один – Александра Алексеевна был учительницей математики; к счастью, ни меня, ни влюбленного Дворника никто не спрашивал. Да и на какую судовую роль в сорок седьмой звездной могла бы она претендовать? Разве что на роль классной руководительницы…

Экспедиция не состоялась. Придя в очередной раз ко мне домой и погрузившись в неисчерпаемые недра папиной библиотеки, мои одноклассники внезапно, до одури увлеклись чтением Гюго, и соблазнительные, хотя несколько туманные для нашего возраста прелести Герцогини прочно заслонили видения далеких звезд.

Прошло много лет. Один Капитан остался верен мечте детства – он все более яростно тренировался на перегрузки, на измерение траекторий летящих из окон пакетов с остатками молока, выдержал не один скандал с ЖЭКом нашего дома, в конце концов переехал в Москву и действительно стал сотрудником Центра управления полетами… Я сохранил статус, выданный мне участниками несостоявшейся экспедиции, и стал историком. Космический гитарист Владик стал гуру. Просто Гуру. Техник сорок седьмой звездной Вова стал шабашником, строителем чужих дач. Кем стал астродворник Игорь, я не знаю. Космический официант Данила погиб…

А единственная девочка, абсолютным большинством голосов не взятая в космическую экспедицию и о том голосовании даже не подозревавшая, стала звездным астрономом.

----------------
Класс, готовившийся лететь к звездам