Домой вернулся моряк, домой вернулся он с моря, и охотник пришёл с холмов... (Р.Л.Стивенсон, "Реквием")
Ну, а как об этом писать? Нельзя об этом писать. Не то, чтобы формально невозможно, а - фактически. И сформулировать можно, и слова как бы подходящие сиюминутно подобрать; но если выверять и редактировать для пущей проформы, то есть для официального как бы издания - то только и тогда, когда хотя бы главные действующие лица почиют в бозе, и все экспрессии подернутся дымкой забвения. Иначе, говоря простыми словами - такого рода экскурсы с комментариями можно излагать в двух только случаях: или когда ты гений, типа Льва Николаича или Федора Михайлыча, - или когда все участники давно сдохли, и никого из комментаторов подлинные переживания и взаимоотношения этих участников не волнуют, разве что ради положенного им за академические исследования жалованья.
Я, видите ли, понял, что разучился складно излагать свои мысли, потому что чересчур лично проживаю их. Не переживаю, а проживаю. Мне было так сказочно хорошо и даже как-то неземно, что я перестал ощущать необходимость выверять текст. Можно сказать, что я побывал в подобии нирваны, а какая нирвана требует выверения чего бы то ни было?
Не буду я об этом писать. Я чуть с ума не сошел от счастья. И даже война на этот раз прошла куда-то боком, пятясь как дядюшка Краб. Я почувствовал на этих три часа, что её дело - сторона. Вот и всё.
Я, видите ли, понял, что разучился складно излагать свои мысли, потому что чересчур лично проживаю их. Не переживаю, а проживаю. Мне было так сказочно хорошо и даже как-то неземно, что я перестал ощущать необходимость выверять текст. Можно сказать, что я побывал в подобии нирваны, а какая нирвана требует выверения чего бы то ни было?
Не буду я об этом писать. Я чуть с ума не сошел от счастья. И даже война на этот раз прошла куда-то боком, пятясь как дядюшка Краб. Я почувствовал на этих три часа, что её дело - сторона. Вот и всё.